Крепованный главный фасад

Архитектурно-декоративным акцентом часовни является насыщенно крепованный главный фасад. Многослойные, развернутые в разных ракурсах пилястры с вплетенными в них кружевными завитками капителей обрамляют эллиптически-выгнутую нишу фасада с лучковым по форме входом. Над ним характерный для рококо проем органного хора с вогнуто-выпуклым рисунком арки. Плоскость центрального фигурного щита заполнена гербом владельца усадьбы. Боковые и тыльный фасады освобождены от декора и имеют лишь конструктивно необходимые контрфорсы, воспринимающие распор широкого лучкового сводчатого перекрытия. Интерьер завершает лепной рокайльный алтарь, композиционно трактованный по аналогии с главным фасадом. В алтаре множество развернутых в разных направлениях пилястр, которые ничего не несут, но зато обрамляют овальную нишу с рокайльный картушем в завершении. В пластичном декоре торжествуют рокайльные завитки. В завершении — фигурный щит с изображением герба фундатора. Характерна и впервые встречаемая в культовой архитектуре пристройка трапезной со стороны алтарной части. Аристократия, покидая сноп пышные апартаменты для: культового обряда, желала попасть не в аскетичную келью монаха-отшельника, а в ту, привычную для себя увеселительную и праздничную обстановку, которая господствовала в ее дворцовых интерьерах. Этой цели объединения сакрального и обыденного и служила пристройка трапезной. Не чуралась шляхта и пировать в самом храме. Дворцовая капелла Нового замка в Гродпо в 1793 г. во время «Немого сейма», окончательно решившего судьбу Речи Посполиты, была превращена в банкетный зал.

В парках XVIII в. особую популярность обретают интимно-увеселительные беседки, выполненные в новом, неизвестном для архитектуры барокко легком павильонном стиле. Из живой парковой зелени формируют интимные беседки-корзинки, по ажурным трельяжным сплетениям которых расползались вьющиеся лианы плюща пли дикого винограда. Эффектные на архитектуре, зачастую затейливые и неожиданные по своей художественно-стилевой трактовке парковые павильоны в створе сходящихся аллей, с далеких и близких видовых точек, в разнообразных ракурсах должны были вызывать многообразие впечатлений.

Вдоль каналов альбипского комплекса ровными рядами располагались 180 деревянных, крытых соломой домов-павильонов, так называемых «хаток». Дома, построенные в виде крестьянских хат, предназначались для шляхты. В каждом из них были четыре комнаты с сенями, помещение для прислуги и кладовая. В обнесенной оградой с воротами усадьбе имелись надворные хозяйственные постройки: кухня, каретная, конюшня, погреб, хлев, птичник палисаднике было вменено в обязанность устроить голубятню — голубь являлся символом искусства рококо. Легкие беседки альбинских «хаток» были украшены лепниной и художественной росписью с изображением экзотических животных. Подобными павильонами располагала также дятловская дворцово-парковая резиденция. Их фасадная, чисто утилитарная архитектура значительно контрастировала с убранством интерьеров, декорированных в стиле рококо художником Ж. II. Поролоном Фурдепом. Трельяжпые беседки среди фигурных арабесковых цветников были устроены в парке в Ораниенбауме.

В западноевропейском садово-парковом искусстве периода рококо получило распространение устройство фонтанов, украшенных шаловливыми амурами, водных каскадов, тихих прудов разной конфигурации. Сочетание воды и растительности наделяло архитектуру парков эмоциональным и визуальным эффектом, создавало постоянную, неисчезающую привлекательность и неослабевающее очарование. В дятловском парке непосредственно за дворцом на продольной планировочной оси всего ансамбля был устроен пруд эллиптического очертания. Этим достигался эффект отражения построек в зеркале водоема.

Такой прием, аналогичный использованию зеркал в дворцовых интерьерах, значительно расширял визуально-эстетические аспекты парковой архитектуры. Каскады прямоугольных прудов в парках при дворцах Чарторыйскпх в Волчине и Браницких в Белостоке были украшены мифологической скульптурой. Из многообразия пластических мотивов, украшающих фонтаны, наиболее популярной была скульптурная группа во главе с Нептупом. Такая группа была установлена в фонтанах дворца в Бесанконе во Франции, в водном каскаде дворца Радзивиллов в Чернавчицах. Фонтаны декорировались также изящными скульптурами дельфинов — аллегорий любви, спутников богини любви Венеры.

Пристальное внимание в дворцово-парковых комплексах уделялось первому воспринимаемому посетителем парадному сооружению — въездным воротам. В Новом замке в Гродно они были решены в виде двух пилонов. Архитектор завершил их скульптурами лежащих сфинксов, несущих на себе пухлых путти. Этот единственно сохранившийся в Белоруссии рокайльный скульптурный элемент дворцового комплекса еще не дает полного представления о всем многообразии и великолепии въездных ворот. Оно дополняется рокайльными воротами в Туле, наделенными живописным силуэтом, богатой вычурной лепниной. Насколько живо и декоративно насыщенно можно было решать ограду и ворота, продемонстрировал в своем проекте решетки Смольного монастыря в Петербурге В. В. Растрелли. На «разорванном» фронтоне арочных ворот — восседающие игривые ангелы. Как и на пилонах ограды, они несут корзины с розами. Сама решетка выполнена ажурным сплетением С-образных завитков, обрамляющих царский, увенчанный короной вензель Рокайльные ворота создает И. К. Глаубиц в 1749 г. в монастыре базилиан в Вильно. Это архитектурное сооружение насыщено извилистыми горизонтальными линиями, волнистыми стенами, сложно сгруппированными пилястрами, фигурными арками. Вся композиция очень динамична но силуэту и движению масс, выразительна и характерна для архитектуры рококо.

По организации и образе дворцовых парков Белоруссии периода рококо сказалось и такое важное явление художественной культуры эпохи, как театр светского типа.

С развитием театра происходит принципиальный пересмотр праздника, который из обычного, традиционного, нередко стихийного явления превращается в заранее подготовленное, регламентированное торжество. Создание сценария празднества и торжества становится родом профессионального творчества. Излюбленная и распространенная форма развлечения шляхты — маскарад, в котором все участники «представления» являлись одновременно и его актерами и зрителями.

Любимейшим развлечением при магнатских, дворах становятся концерты капелл, оперные и балетные спектакли, не уступавшие по уровню профессионализма лучшим европейским театрам. Театр был полностью подчинен важнейшему закону искусства рококо — закону иллюзии. Репертуар театров заполняется сказкой, выше всего ценимой иллюзией безмятежного, золотого фасада жизни аристократии. Эмоциональная атмосфера театрализованного представления, в которой стиралась грань между реальным и условным, явилась той средой, в которой сложились многие приемы и средства рокайльного искусства. Его духом была пропитана вся дворцовая атмосфера, и которой как бы не жили, а играли. Театрализованный быт, условность как архитектурно-парковых декораций, так и взаимообщения, обилие затей и развлечений- все было объединено здесь в единую стихию празднества.